10 спп из тихого дона

На хуторе Татарском была получена от вешенского станичного атамана бумага, извещавшая о том, что в станице Вешенской 22-го сего месяца состоится станичный сбор для выборов делегатов на Войсковой круг. Он был неколебимо убежден, что пернач попал в надежные руки, что вскоре разобьют большевиков и сыны вернутся к хозяйству. Клонясь вперед, страдальчески избочив бровь, глядел Пантелей Прокофьевич, как копыта немецких коней победно, с переплясом попирают казачью землю, и долго после понуро горбатился, сопел, повернувшись к окну широкой спиной. Проулок полудугой огибал двор, где он ночевал, и он видел, как пригретая им казачка смотрела через плетни ему вслед, поворачивая голову, щитком выставив над глазами узкую загорелую ладонь. В тяжкой накипевшей злобе своей шел Степан под гору, как идет лошадь, понесшая седока, и домой возвращались они врагами. Точила его злая желудочная болезнь, и по строжайшему запрету врачей не мог глотать пережеванную пищу, так что он жевал, вытягивал соки, а жевки выплевывал на серебряную тарелочку, которую сбоку, на вытянутых руках, постоянно держал молодой, из мужиков, лакей Вениамин. Пантелей Прокофьевич поглядел, как прямится примятая Дарьиными ногами

трава, пошел в горницу. И кулак не особенно чтоб особенный - так, с тыкву-травянку величиной; а случилось как-то на пахоте на быка осерчать, кнут затерялся, стукнул кулаком - лег бык на борозде, из

ушей кровь, насилу отлежался. Через плетень Григорий видел, как собирался Степан. Весь день она зло высмеивала Григория, глядела на него ненавидящими глазами, словно мстила за большую, незабываемую обиду.