Исправьте текст, заменяя по возможности однотипные конструкции с простыми предложениями сложносочиненными предложениями. Барышни и Гнеккер говорят о фугах, контрапунктах, о певцах и пианистах, о Бахе и Брамсе. Жена, боясь, чтобы ее не заподозрили в музыкальном невежестве, сочувственно улыбается им и бормочет: "Это прелестно ... Неужели? Скажите ... ". Гнеккер солидно кушает, солидно острит и снисходительно выслушивает замечания барышень. Изредка у него является желание поговорить на плохом французском языке. Тогда он почему-то находит нужным величать меня votre excellence (ваше превосходительство - фр.). А я угрюм. Видимо, я всех их стесняю. Они стесняют меня. Никогда раньше я не был коротко знаком с сословным антагонизмом. Теперь меня мучает именно что-то вроде этого. Я стараюсь находить в Гнеккере одни только дурные черты, скоро нахожу их и терзаюсь, что на его жениховском месте сидит человек не моего круга.

Question

Вадим Титов

Русский язык

4 апреля, 06:28

Исправьте текст, заменяя по возможности однотипные конструкции с простыми предложениями сложносочиненными предложениями. Барышни и Гнеккер говорят о фугах, контрапунктах, о певцах и пианистах, о Бахе и Брамсе. Жена, боясь, чтобы ее не заподозрили в музыкальном невежестве, сочувственно улыбается им и бормочет: "Это прелестно ... Неужели? Скажите ... ". Гнеккер солидно кушает, солидно острит и снисходительно выслушивает замечания барышень. Изредка у него является желание поговорить на плохом французском языке. Тогда он почему-то находит нужным величать меня votre excellence (ваше превосходительство - фр.). А я угрюм. Видимо, я всех их стесняю. Они стесняют меня. Никогда раньше я не был коротко знаком с сословным антагонизмом. Теперь меня мучает именно что-то вроде этого. Я стараюсь находить в Гнеккере одни только дурные черты, скоро нахожу их и терзаюсь, что на его жениховском месте сидит человек не моего круга.

+1

Ответы (1)

Знаешь ответ на этот вопрос?

Naiomi · Answer 1

Барышни и Гнеккер говорят о фугах, контрапунктах, о певцах и пианистах, о Бахе и Брамсе, а жена, боясь, чтобы ее не заподозрили в музыкальном невежестве, сочувственно улыбается им и бормочет: "Это прелестно ... Неужели? Скажите ... ". Гнеккер солидно кушает, солидно острит и снисходительно выслушивает замечания барышень. Изредка у него является желание поговорить на плохом французском языке, и тогда он почему-то находит нужным величать меня votre excellence (ваше превосходительство - фр.). А я угрюм, и, видимо, я всех их стесняю, а они стесняют меня. Никогда раньше я не был коротко знаком с сословным антагонизмом, но теперь меня мучает именно что-то вроде этого. Я стараюсь находить в Гнеккере одни только дурные черты, скоро нахожу их и терзаюсь, что на его жениховском месте сидит человек не моего круга.